Трени-ян - Страница 6

К оглавлению

про секс…

Хихиканье в классе, после моего объяснения, усилилось.

- А что ты знаешь про секс, ЮнМи-ян? – с интересом смотря на меня, спросил препод, видно

решив узнать глубину моих познаний в этом вопросе.

- Ну, что я Вам могу сказать, сонсен-ним? – ответил на это я, поднимаясь из-за парты, - Судя

по тому количеству упоминаний о нем, где только можно, могу с уверенностью предположить,

что он существует…

Учитель на это улыбнулся, а вокруг начали откровенно ржать.

- Но думаю, - постаравшись сделать как можно более серьёзное лицо и продолжая косить под

«святую наивность», продолжил я, - что это очень скучное занятие, сонсен-ним…

- Да-а? – удивился учитель и, озадачившись, спросил, - Почему?

- Это очень просто понять, - делая «троллий вброс», объяснил я ему своё виденье вопроса, -

Возьмём в качестве примера пару молодых людей, у которых, до их встречи, секса в жизни не

было. Они встретились, он у них появился. Если бы это занятие было очень интересным, то они

бы продолжали им заниматься друг с другом и дальше. Но, как говорит нам беспристрастная

статистика, меньше чем через год пара расстанется и побежит искать себе новые половинки.

Исходя из этого, сонсен-ним, несложно сделать вывод, что секс – занятие не особо интересное и

быстро приедающееся. Любовь, про которую все много слышали, но мало кто видел, - вот

интересное занятие. Говорят, ей можно заниматься всю жизнь.

После моих слов о любви класс перестал ржать, а преподаватель – задумался.

- Зрелое размышление, сделанное на основе личного наблюдения. Молодец! - похвалил меня

преподаватель.…

Вопрос любви, как и другие подобные интересные вопросы, мы обсудим на наших

последующих занятиях, - продолжил урок сонсен-ним, - а сегодня я просил вас подготовиться к

обсуждению темы – развитие ценностно-смысловой сферы личности, посредством сообщения ей

духовно-нравственных и базовых национальных ценностей…

Короче говоря, как я понял из дальнейшего, вначале нас будут учить помогать людям.

Благотворительности, одним словом. Поскольку айдолы – люди публичные, то они должны и это

уметь. Идея учить такому показалась мне поначалу странной, но потом, после обдумывания, я

решил – «почему бы и нет? Если всякое действие человека имеет духовную составляющую -

желание сделать, и практическую составляющую – само действие, то, может, нам расскажут про

вторую, практическую часть благотворительности? Когда, сколько, как, кому? А то все больше

упирают в веление сердца, но ведь есть же присказка, что голодному нужно дарить удочку и

учить ловить рыбу, а не давать ему тупо деньги каждый раз, когда он проголодается. Может, как

раз нас и научат различать – кому деньги давать, а кому – удочку?»

Но вот что-то как-то у нашего молодого препода - «не зашло». Чё-то он мямлил, мямлил,

цитируя ничего не говорящие мне всякие конфуцианские тезисы и цитаты, народ вокруг

старательно записывал, а сути я в этом так и не видел. Кончилось дело тем, что в конце концов

сонбе выставился на меня одного, не пишущего, вопросительно приподняв брови.

Имея опыт из прошлой жизни, и зная, что когда препод на тебя вот так вот вопросительно

смотрит, то молчать нельзя, нужно показывать, что ты не просто так сидишь, балду гоняешь, а

мыслишь, впитывая сказанное учителем, я поднял руку.

- Сонсен-ним, можно вопрос? - спросил я.

Сонсен-ним почему-то удивился, впрочем, как и все окружающие, повернувшись ко мне из-за

столов.

- Сонсен-ним, скажите, а кому правильнее жертвовать, - спросил я, решив поболтать с ним «за

жизнь», так, как порой болтали мы с преподами в нашем институте, - детям или старикам?

После моего вопроса, мне показалось, что в окрестностях крепко озадачились все, включая и

учителя.

- Объясни подробнее свою мысль, - попросил он, - я хочу понять, в чём суть твоего вопроса.

- Понимаете, сонсен-ним, - неторопливо я начал объяснять свои «непонятки», - говоря о

благотворительности, мы должны иметь в виду не общее, оторванное от жизни желание добра, а

действия и поступки конкретного человека. А у конкретного человека ресурсы ограничены

всегда, он ведь не бог? Значит, он может отдать только часть того, что имеет. Поскольку ресурс

ограничен, то возникает естественное желание получить максимум от его использования. И вот

тогда возникает вопрос. Есть, например, – ребёнок и старик. Помочь можно только одному из

них. Кому будет правильнее помочь?

- А ты как сама думаешь? - заинтересованно спросил меня преподаватель.

- С логической точки зрения, помогать нужно ребёнку, - сказал я, - для государства выгоднее,

чтобы он вырос. Он будет работать, платить налоги. В стране будут рабочие руки, которые могут

помогать тем же старикам. Но с точки зрения справедливости, это несправедливо по отношению

к пожилым людям. Они проработали всю жизнь, и у них нет впереди столько времени как у

детей. Они уже ничего не могут сделать, и им остаётся только умереть. Это приводит меня,

сонсен-ним, к философской дилемме, на которую я не нахожу ответа. Как быть?

- Ты смешиваешь в своём вопросе глобальные и частные понятия, - ответил мне сонсен-ним, -

благотворительность, зачастую не имеет под собой рационального, ибо тогда это уже расчёт.

Желание помочь – это движение души, а не оценка эффективности вложения средств.

Наверное, стоило бы на этом, и закончить разговор с преподом. Не стоило спрашивать, что раз